Минпросвещения не исключает, или Чего ждать школе в новом учебном году
Фотографии: Unsplash / Иллюстрация: Юлия Замжицкая
Как невнятно, скомканно закончился прошедший учебный год, без громких достижений и явных проколов, так и откровенно туповато, как бы нехотя, начинается новый.
Минпросвещения наконец-то научилось проводить свою работу тихо и скрытно. И теперь уже не совсем ясно, хорошо ли это. В бытность О.Васильевой министром у них это никак не получалось: громкие и в то же время полностью нереализуемые публичные заявления были их вторым хлебом. А теперь чиновники нашли универсальную уклончивую формулировку «Министерство просвещения не исключает…».
И по каждому поводу мы слышим снова и снова: «… не исключает что из-за ковида школьникам придется учиться летом», «… не исключает, что из-за ковида учебный год начнется с дистанционного формата», «… не исключает, что ОГЭ будет отменен». И — молчок! Ждут, какая будет реакция.
Но не от учителей и не от руководителей школ и образования на местах. Реакции от этих профессиональных сообществ не дождаться. Может быть, именно потому, что их отклика не хотят и не спрашивают. Ждут реакции от депутатов разных мастей, от чиновников всех уровней, от министерств и администрации Президента. Серьезного отношения к себе добились и родительские сообщества, особенно московские. Их составляют активные и влиятельные люди, которые могут поднять шум в прессе, пробиться в высокие кабинеты.
Вот и стали эти соообщества влиятельными. У нас оказались тысячи «экспертов» и «профессионалов» по образованию во всех инстанциях, кроме Минпросвещения и региональных органов управления образованием. Это сарказм, если кто не понял. И в результате образовательная политика у нас не такая, какой должна быть с точки зрения интересов всестороннего развития и образования подрастающего поколения. А такая, какой она представляется полезной для той или иной группы деятелей.
Вот, на весенний посыл «Министерство просвещения не исключает, что из-за ковида школьникам придется учиться летом…» реакция родительских сообществ была такой, что эту мысль отбросили как бредовую. То есть значительные куски школьных программ от 20 процентов до 40 процентов оказались фактически выброшенными в мусор. А это опасно. Опасно совсем не тем, что школьники в результате могут чего-то не знать.
Опасно это тем, что все больше и больше родителей сознает, что школьная программа, стандарты в плане содержания обучения — это почти полная фикция, симулякр. Потому что эти «знания», которые «дает» школа, обладают нулевой ценностью для детей. И одновременно нулевой прочностью. Все равно, перед любым экзаменом, на котором (и только на котором!) они понадобятся, придется обращаться к репетиторам — они у нас стали обязательным элементом образовательной системы.
Теперь родители, которые осознают, что школьная программа — это подлинная катастрофа, забирают детей из традиционных школ, где установился, как правило, совершенно кошмарный психологический климат в детской среде и антипедагогические взаимодействия учителей с учащимися. И отдают их в так называемые альтернативные школы или, что того хуже, оставляют дома для семейного обучения. Выходит, что родители решают проблемы, которые на государственном уровне никто решить не может и даже не собирается! Но за идеей, что «нам не нужна такая школа, и мы без нее прекрасно можем обойтись», следует продолжение, которое я здесь озвучивать не буду.
В новом учебном году произойдет еще более сильный отток учащихся из муниципальных школ в частные, альтернативные, и на семейное обучение. Если в прошлом году таких «хоумскулеров», «анскулеров» и «аутскулеров» было примерно 200 000 по всей стране (но по данным Минпроса 18 000), то в этом году их количество уверенно перевалит за 300 000. Это можно смело прогнозировать, особенно в свете актуальной политической повестки.
Теперь ждем реакции на посыл «… не исключено, что начало учебного года в связи со вспышкой ковида будет в дистанционном режиме». Но ее пока нет — большинство родителей пребывает в расслабленном состоянии ввиду лета и отпусков. Так что я бы оценил шансы возвращения к дистанционному режиму как 50 на 50. То есть, если не будет достигнута необходимая готовность школ к новому учебному году, то дистанционного режима нам не миновать. А откуда ей взяться, готовности, которой надо было добиваться в результате упорной ежедневной борьбы в течение всего лета? Вкладывать немалые средства, проводить ремонты, оснащать классы, разрабатывать планы и программы, подбирать кадры, а не пребывать в нынешней расслабленности. Одна процедура проведения конкурса на освоения бюджетных средств чего стоит! А каждый год она приводит к фактически невыполненным ремонтам, который будет учтен в планах только на будущий год.
Кстати, задремала было, но уже проснулась вездесущая российская бюрократия, которая уже стрясла со школ и детских садов страны длиннющие акты о готовности к началу учебного года. Только вот что в этих актах написано? Напишешь честно — школу лишат лицензии, закроют и ее администрация пойдет по миру. Вот и получили мы очередные реляции в жанре «Все хорошо, прекрасная маркиза».
Система образования как бы готова к учебному году, ну совсем почти, на 99 или 98 процентов. Но вот что все заработает как часы с 1-го сентября, начнет работать подвоз детей в школы, в библиотеках найдутся на все учебники, а в каждом отремонтированном классе детей будет встречать учитель по соответствующему предмету — вот в этом уверенности совсем нет!
Может быть, нас спасет дальнейшая компьютеризация школы? Тьфу! Это устарелый термин. То есть компьютеризация школу никак не спасла, практически не изменила ее. Потом была информатизация, снова ничего не изменилось. А вот теперь цифровизация! То есть нам говорят, что все, что было раньше — это неправильно. Надо было сразу школу цифровизировать, а на компьютеризацию и информатизацию мы лишь потратили время и деньги. Сейчас на предмет цифровизации школы заново переписаны разные проекты и программы, выделены немалые средства. Но вот сработает ли все это?
Мой личный 25-летний опыт работы в сфере информатизация образования (а я защитил докторскую в этой области) говорит о том, что наша преданность идеям внедрения информационных и, позже, цифровых технологий в образование — это больше вопрос слепой веры и преданности идее успешности и применимости этих технологий в сфере образования.
И не только веры и преданности. В связи с традиционно высоким финансированием деятельность в этой сфере хорошо помогает личному благополучию, но вот достоверными результатами об эффективности не сопровождается. Особенно в связи с недостаточной поддержкой учительского творчества и просто включенности в процесс обучения. Были плакаты на стене — стали слайды в презентации. Было учебное кино на кинопленке, стали ролики из ютьюба.
Но в основе всего остается компетентность учителя, его способность продуктивно общаться с детьми, организовывать их деятельность, оценить и подобрать интересную тематику и иллюстрировать ее. Цифровые технологии всегда будут вторичными, всегда будут вспомогательными подпорками по отношению к творчеству живого педагога.
Так что, увы! Ожидания связанные с цифровизацией школы мне представляются совершенно неоправданными. Но кое-кому очень выгодными!
Так что общей проблемой и на новый 2022/23 год остается непрофессиональность и политизированность в управлении образованием, отсутствие научности (а точнее, полная эклектичность) реализуемой концепции школы. В нашей стране сложилась образовательная система, которая еще несет яркий отпечаток гражданской войны 1918–1921 годов. Мы все еще, век спустя, занимаемся ликвидацией безграмотности, хотя задачи, которые стоят перед нашим обществом уже совсем другие.
Сложившаяся система образования всем не нравится, но как по-другому обучать и воспитывать подрастающее поколение, мы себе не представляем… Дальнейшая практика выстраивания российского образования под лозунгом «чего изволите» ни к чему хорошему нас, как общество, не приведет. Оно ведет к тотальному отставанию страны в научном, технологическом и социальном отношении. Даже если принимать за точку отсчета не Европу и США, с которыми мы теперь, как известно, не дружим, а Китай и Индию.
Но может быть, это только мои субъективые ощущения. Тогда хорошо, если я ошибаюсь.
